«РУССКАЯ РУЛЕТКА»

Известный австрийский историк медицины Г. Глязер очень образно заметил, что «медицина, которая служит человеку, слагается из искусства и науки, и над ними простирается чудесный покров героизма, без которого не может быть медицины».

Опыты врачей и естествоиспытателей на себе, крайне опасные и нередко завершающиеся трагедией, всегда привлекали внимание, вызывали удивление, восторг и уважение.

Многие знают, что знаменитый немецкий гигиенист М. Петтенкофер для доказательства своих теоретических положений выпил культуру холерных вибрионов.

Выдающийся русский биолог и патолог И. И. Мечников ввел себе кровь больного возвратным тифом и тяжело заболел.

Французский врач Н. Миновици, исследуя механизм повешения, провисел в петле целых 26 секунд! После этого жестокого опыта медик ощущал боли при глотании более 10 дней. Его беспрестанно мучила жажда, горло постоянно пересыхало. Странгуляционная борозда не шее была заметна даже спустя неделю.

Английский врач Артур В. Бэкот заразил себя сыпным тифом и умер.

Впечатляюще, не правда ли! История драматической медицины богата на факты.

Не менее интересны и опыты, поставленные на себе спортсменами, например, с целью установления абсолютного предела глубины погружения под воду с задержкой дыхания. Об одном из них сообщила только что вышедшая в свет «Книга рекордов «Левша» 2004»,  (отечественный аналог справочника «Рекорды Гиннесса»).

Чтобы попасть на страницы этого издания, необходимо сделать нечто необычное, то, что до тебя никому не удавалось. Петербуржец Александр Потапов, 15-кратный экс-рекордсмен Ленинграда по скоростным видам подводного спорта, в 1976 году сделал невероятное — нырнул после полного выдоха на глубину 19 метров.

Составители «Книги рекордов «Левша» 2004», первого издания наступившего тысячелетия, посчитали это достижение жителя «Северной Пальмиры» уникальным.

Для выяснения всех обстоятельств необычного рекорда мы беседуем с питерским ныряльщиком.

 

Нас за сердце доблесть людская берет.

П. Антокольский

 

КРЕПКИЕ ОБЪЯТИЯ НЕПТУНА

— Александр, для чего нужны рекорды по глубоководному погружению?

— Рекорды, достигнутые человеком в той или иной области, никого не оставляют равнодушными. По ним каждый из нас как бы примеряет свои возможности. Кроме того, высшие достижения помогают познать многие, нераскрытые пока, тайны человеческого организма. Не нужно забывать и о чисто прикладной стороне вопроса. Многим штурм глубин без снаряжения может показаться неким анахронизмом. Но это заблуждение. Никакая техника не застрахована от случайных аварий. Достаточно вспомнить трагедию с субмариной «Курск». Человек, работающий на глубине, внезапно может оказаться лицом к лицу с грозной водной стихией. В этой экстремальной ситуации для спасения жизни и могут понадобиться навыки глубо-ководного погружения без при-менения технических средств.

— Что происходит с человеком, спускающимся в глубину?

— По мере погружения ныряльщик попадает в «крепкие объятия Нептуна». Через каждые 10 метров глубины давление воды возрастает на одну атмосферу (давление силой 1 кг на 1 кв. см площади). Поверхность тела человека составляет 150—180 тысяч кв. см. Значит, на суше на него «давит» 16—18 тонн (1 атмосфера), на глубине 10 метров — вдвое больше, на глубине 50 метров  90—108 тонн, а на 100 метрах уже 165—198 тонн.

Казалось бы, человек не способен выдержать такой колоссальной нагрузки и должен быть расплющен в лепешку. Но этого не происходит потому, что организм наш на 70% состоит из несжимаемой жидкости. А вот воздух в легких при погружении сжимается, и уменьшается объем грудной клетки.

Кстати, у каждого есть свой «физиологический предел погружения». На этой «критической глубине» грудная клетка сжимается до такого объема, который она занимает после полного выдоха на поверхности. При этом естественная подвижность косного остова грудной клетки полностью исчерпывается. Считалось, что дальнейший спуск, а значит и повышение давления, приведет к  травме!

 

ДАЛЬШЕ — НЕЛЬЗЯ!

— Можно ли определить эту «критическую глубину»?

— Обычно перед нырянием человек делает глубокий вдох и предельно наполняет легкие воздухом. На «критической отметке» воздух сжимается до остаточного объема легких (как после глубокого выдоха на суше). Как бы ни была велика у ныряльщика общая емкость легких, она всего лишь в 5 раз больше их остаточного объема. Пятикратное «сжатие» происходит на глубине около 40 метров. Вот дальше этой отметки и нельзя, потому что это «физиологический предел погружения».

— Как же тогда ныряют до 60 метров и остаются невредимыми греческие охотники за губками, не говоря уже о рекордсменах?

— Когда человек опускается за «физиологический предел», от разрушения грудную клетку защищает кровь. Она притекает в легочные сосуды с периферии тела. Поэтому объем грудной клетки сохраняется почти постоянным. Это и предотвращает ее разрушение.

 

«РУССКАЯ РУЛЕТКА»

— Выходит, ныряние на большую глубину не столь уж опасно?

— Наоборот! Каждый год десятки людей уходят в голубую бездну морей, но на землю многие возвращаются в пластиковых мешках. Страдающий от резкого дефицита кислорода мозг в любой момент может отказать: как при спуске, так и во время подъема. А под водой это верная смерть. Это подобно «русской рулетке». Мне кажется, более удачного сравнения нет.

Кроме того, сосуды легких на «запредельных глубинах» могут принять только около 0,7 литров крови. А после этого, вероятно, лопнут, а грудная клетка разрушится…

К слову, 5 декабря 1970 года Всемирная конфедерация подводной деятельности (КМАS) официально прекратила фиксацию спортивных рекордов по нырянию на глубину. Такое решение было принято потому, что риск подобных погружений превышал разумные пределы, а безопасность ныряльщика не гарантировалась. Правда, в апреле 1999 года Генеральная ассамблея КМАS, проходившая в Сингапуре, почему-то пересмотрела свой вердикт и возобновила спортивные состязания по «фридайвингу».

— Зачем же вы, несмотря на опасности, решились нырять?

— Меня тогда привлекал не спортивный рекорд, а как исследователя интересовало, имеет ли грудная клетка дополнительные резервы от разрушения. Иначе говоря, есть ли у человека, потерпевшего бедствие на большой глубине, шанс спастись.

 

ЭКСПЕРИМЕНТ

— Как Вы готовились к нырянию?

— Зная свою жизненную емкость легких — ЖЕЛ (то есть, сколько воздуха могу выдохнуть после самого глубокого вдоха — 5,6 л) и остаточный объем легких — ООЛ (1,4 л), я рассчитал безопасно допустимую глубину погружения — Н по формуле: Н = (ЖЕЛ +ООЛ)Х10 / (ООЛ - 0,7) -10.

Получилось 90 метров. Для покорения этого рубежа нужны годы напряженных тренировок, спе-циальное дорогостоящее снаря-жение. Например, французские глубинные ныряльщики мирового класса платят за пару ласт из особого материала полмиллиона франков, за специальные очки — 12 тысяч франков. Необходим и гидрокостюм — «вторая кожа» ныряльщика, идеально подогнанный по фигуре и сводящий до минимума сопротивление при погружении, а также корабль обеспечения. Так что для организации ныряния на глубину требуется около полутора миллионов французских франков (примерно 300 тысяч американских долларов). Все это, разумеется, мне было не по карману.

Но я все же нашел выход: нырять на полном выдохе. Если перед стартом сделать полный выдох, погружение начнется сразу с «физиологического предела» ныряния. При этом каждый метр спуска на выдохе приравнивается к пяти метрам, отмеряемым от глубины 40 м на спуске после вдоха.

Значит, для преодоления расчетных 90 метров мне нужно было нырнуть глубже 10 метров на выдохе.

— Расчеты расчетами, а что же было потом?

— Эксперимент проходил 15 июля 1976 года на Черном море в поселке Планерское, около Феодосии. Я нырял в ластах с прогулочного катамарана, на котором «на всякий пожарный» находились врач и спортсмен-подводник. Перед спуском я выполнил специальные дыхательные упражнения, позво-ляющие дольше находиться под водой. Затем выдохнул и со страховочным концом на поясе ушел под воду вдоль якорной веревки. На глубине 19 метров сорвал с нее бирку с цифрой и сразу вынырнул. Во время спуска ничего необычного не почувствовал, разве что какое-то странное пере-полнение грудной полости. И захотелось как можно скорее вдохнуть.

Нетрудно подсчитать, что на 19-метровой глубине моя грудная клетка после выдоха испытала такую же нагрузку, как после максимального вдоха на глубине 135 метров! Таким образом, мне удалось в полтора раза перекрыть свой абсолютный предел погружения, а заодно и мировой рекорд, который равнялся тогда 92 метрам.

Пока это не удалось больше никому, хотя сегодняшний рекорд мира по нырянию в глубину равен 170 метрам (Франсиско Феррера, Куба, 2003 г.).

(Любопытно, что 23 ноября 1976 года легендарный «король бездны», «человек-дельфин» француз Жак Майоль, недавно покончивший жизнь самоубийством, тоже подставлял себя «крепким объятиям Нептуна», но лишь на отметке 100 метров, которой достиг, ныряя на вдохе. — Прим. авт.).

Но главное в том, что моя грудная клетка осталась целой и невредимой. А это значит, что она имеет еще какие-то дополнительные резервы от обжатия. Но в чем их секрет — пока загадка.

 

НЕ ИСПЫТЫВАЙТЕ СУДЬБУ!

Похоже, человек удивительно приспособлен для ныряния, хотя для земного жителя мир глубин — стихия намного более чуждая и грозная, чем для его братьев меньших — китов, дельфинов, тюленей, давно обживших подводное царство. Возможно, в недалеком будущем человек сможет открыть в себе дремлющие физиологические возможности, спуститься на глубину 150—200 метров, чтобы поиграть там с дельфинами или спасти попавшего в беду акванавта. И это будет замечательно. Не правда ли?

Однако пока испытывать судьбу не стоит.

Специалисты кафедры физи-ологии подводного плавания Военно-медицинской академии сообщили, что ныряние на выдохе даже на небольшую глубину крайне опасно. Уже с первых метров спуска грудная клетка сдавлена до предела. Выравнивание давления в легких с наружным пойдет за счет прилива к сосудам легких крови. Как только компенсаторные реакции организма исчерпаются, может наступить смерть от острой сердечной недостаточности.

Кроме того, при погружении после выдоха ныряльщик испытывает резкий дефицит кислорода. Ведь запасы воздуха в легких в пять раз меньше, чем, если бы он нырял после полного вдоха. Острая нехватка живительного газа может привести к кислородному голоданию головного мозга, внезапной потере сознания и гибели.

Описанный эксперимент, конечно же, дает возможность создать представление о личном мужестве его участника. Он позволил накопить бесценный субъективный опыт ощущений, которые испытывает человек, оказавшийся  в экстремальных условиях существования при полном разобщении легких с атмосферным воздухом и большом давлении водной среды. Опыт, столь необходимый для клинициста, физиолога и естествоиспытателя.

Несомненно, исследования по выявлению пределов естественно- го сжатия грудной полости человека имеют чрезвычайно важное значение. Они внесут весомый вклад в проблему обеспечения безопасности человека под водой.

И все же сегодня, на наш взгляд, подобные самостоятельные эксперименты недопустимы. Они должны осуществляться под строгим медицинским контролем и только в рамках научных исследований, что до минимума сократит возможность возникно-вения несчастных случаев.

Санкт-Петербург

 

ОТ РЕДАКЦИИ

Наши постоянные читатели знают Александра Потапова как постоянного автора «Невероятного мира». Мы поздравляем Александра Васильевича с признанием его заслуг, с тем, что его уникальный и смелый вклад в дело изучения возможностей человека оценен и отмечен (хотя, лучше бы раньше, вовремя).

Его достижение вполне со-относится с тем, о чем пишет наш журнал. Потому что оно приближает невероятное к нам, делает его частью нашей жизни.

Планета людей названа Землей. Но мы знаем, что суша — материки и острова, где живем мы с вами, — только малая ее часть, со всех сторон омываемая водой. По сути, наша планета — планета Океан…

Начавшееся на наших глазах изменение климата Земли приведет, по прогнозам пророков и ученых, во многом, кстати, совпадающих, к таянию ледяных шапок нашей планеты в районах полюсов. А это, в свою очередь, значит, что уровень мирового океана повысится на несколько метров. На сколько?

Если немного, то будут затоплены многие густозаселенные и развитые прибрежные регионы Земли. А если сильно, то…

Но не может быть, чтобы у матушки-природы не были заготовлены запасные варианты на все случаи жизни, и на этот — в том числе!

Как ни улыбаются сегодня ученые-новаторы по поводу теории старика Дарвина, споры, в которых они побеждают, идут (если не говорить строго научным языком) о происхождении человека и взаимодействии видов. Внутривидовую эволюцию никто не отменял.

Это значит, что изменение условий нашей жизни непременно изменит нас с вами. И, возможно, мы освоим водную стихию. Нам просто придется это сделать.

На свете не бывает ничего случайного. Попытки сродниться  с водной средой сродни тяге человека к звездам. Эти попытки и достижения смельчаков — знак, что чуждая среда может стать ближе и безопаснее. 

Известно, что человек не может долго прожить без воды. Кто знает, не доведется ли  узнать, может ли он жить без суши…